6April
Почему я так сильно отталкивала тебя и продолжаю это делать?
Мы были построены на лжи, искусственности. Пластиковый сурогат, противная картонка.
Ты открывался мгновениями, в которых хотел от меня материнского. Я открывалась импульсами и эмоциональностью, получая твой испуг от неожиданности. В итоге получилось то, что получилось - я была не тем человеком, которым являюсь, от слова совсем. Ты был не тем человеком, которым был.
Это было не тем, чем со временем стало казаться. Как сильно привычка и желание идеализировать меняют наше зрение - как чувственное, так и физическое.
Я дурная, дурная. Я могу быть жесткой, резкой, сучьей. Тебе нравилось это. И я видела. И была. Но не была мягкой, нежной и эмоциональной - так становилось неинтересно нам обоим.
Мне нравилась играть, тебе нравилось играть. В отталкивания, поддавки, кто кого перемудит. Ты давал мне побеждать, осознанно или нет - неважно. Ты давал мне повод подавить себя, как мазохист. А я была садисткой. И мне это нравилось. Нравилось, что я могу, что ты ничего не сделаешь, что подставишь щеку снова, снова и снова. Что я снова наступлю на тебя, переборю. Я стала сама забывать себя, я стала той, кем всегда не хотела даже близко становиться. Жесткой, колкой, доминирующей.
Это все я. Я дурная, дурная. Но совокупность всего во мне - именно я. Не одна из сторон. Я не жесткая, не мягкая. Я и то, и другое. Забывать хотя бы что-то из себя - выпад из настоящего.
Но запрещать себе чувствовать, признавать все, что было - яркое, сладко-противное, слишком картинное - как я люблю, - ругать: за падкость, за желание этой ширмы, за сам факт возникновения чего-либо социально неприемлемого (и, как следствие, долгие муки вины и самобичевания), мне больше не нравится.
Это была я. Это были мои эмоции. Пусть и появившиеся вследствие какого-то "чего-то", сумевшего обнажить дикость, резкость в максимально возможной степени.
Любить - это не бояться быть собой. Не бояться смеяться в полный рот. Не бояться пожаловаться на ерунду по типу "бесит сегодня, как тень от шкафа падает". Не бояться, что о тебе подумают из-за твоих чувств. Не бояться, что тебя высмеют. Не бояться быть. Не бояться быть с человеком и показывать себя через мелочи.
В моем случае - это так.
Я боялась даже пытаться быть с тобой другой. Я вносила нежность по немногу, не видела отторжения, но видела - быть мразью в наших отношениях как мяч во время игры, скакал туда сюда. Мы получали резкость, эмоциональность в плане отталкивающего.
Мы вели себя так специально, чтобы получать больше эмоций.
Вот и наполучались.
И это какой-то огромный пласт моей рефлексии. Это все принесло мне много выводов, мыслей насчет вообще всей сферы отношений - романтических, дружеских, любых. Чего мне бы хотелось с партнером, с друзьями. Позиций в вертикальном направлении, в горизонтальном.
Мы были построены на лжи, искусственности. Пластиковый сурогат, противная картонка.
Ты открывался мгновениями, в которых хотел от меня материнского. Я открывалась импульсами и эмоциональностью, получая твой испуг от неожиданности. В итоге получилось то, что получилось - я была не тем человеком, которым являюсь, от слова совсем. Ты был не тем человеком, которым был.
Это было не тем, чем со временем стало казаться. Как сильно привычка и желание идеализировать меняют наше зрение - как чувственное, так и физическое.
Я дурная, дурная. Я могу быть жесткой, резкой, сучьей. Тебе нравилось это. И я видела. И была. Но не была мягкой, нежной и эмоциональной - так становилось неинтересно нам обоим.
Мне нравилась играть, тебе нравилось играть. В отталкивания, поддавки, кто кого перемудит. Ты давал мне побеждать, осознанно или нет - неважно. Ты давал мне повод подавить себя, как мазохист. А я была садисткой. И мне это нравилось. Нравилось, что я могу, что ты ничего не сделаешь, что подставишь щеку снова, снова и снова. Что я снова наступлю на тебя, переборю. Я стала сама забывать себя, я стала той, кем всегда не хотела даже близко становиться. Жесткой, колкой, доминирующей.
Это все я. Я дурная, дурная. Но совокупность всего во мне - именно я. Не одна из сторон. Я не жесткая, не мягкая. Я и то, и другое. Забывать хотя бы что-то из себя - выпад из настоящего.
Но запрещать себе чувствовать, признавать все, что было - яркое, сладко-противное, слишком картинное - как я люблю, - ругать: за падкость, за желание этой ширмы, за сам факт возникновения чего-либо социально неприемлемого (и, как следствие, долгие муки вины и самобичевания), мне больше не нравится.
Это была я. Это были мои эмоции. Пусть и появившиеся вследствие какого-то "чего-то", сумевшего обнажить дикость, резкость в максимально возможной степени.
Любить - это не бояться быть собой. Не бояться смеяться в полный рот. Не бояться пожаловаться на ерунду по типу "бесит сегодня, как тень от шкафа падает". Не бояться, что о тебе подумают из-за твоих чувств. Не бояться, что тебя высмеют. Не бояться быть. Не бояться быть с человеком и показывать себя через мелочи.
В моем случае - это так.
Я боялась даже пытаться быть с тобой другой. Я вносила нежность по немногу, не видела отторжения, но видела - быть мразью в наших отношениях как мяч во время игры, скакал туда сюда. Мы получали резкость, эмоциональность в плане отталкивающего.
Мы вели себя так специально, чтобы получать больше эмоций.
Вот и наполучались.
И это какой-то огромный пласт моей рефлексии. Это все принесло мне много выводов, мыслей насчет вообще всей сферы отношений - романтических, дружеских, любых. Чего мне бы хотелось с партнером, с друзьями. Позиций в вертикальном направлении, в горизонтальном.